Честное слово, я - ангел. Просто крылья вместе с копытцами в этом сезоне не модно, а нимб слетел, когда рожки пробивались.
читать дальшеНа кануне Рождества
«Бан-тик!»
Он преследует Стива везде и всегда. С тех пор как Баки выдал на русском звучную, как птичий щебет и стук капели фразу:
— Черт те что, и с боку бантик!
Понятно, что Стив не понял ни слова, но звучание чеканных русских слов запала ему в душу.
Он потребовал перевода. Дословное разъяснение ничего не дало. Баки милостиво уточнил, что так русские именуют самую нелепую ерунду, какую только можно себе представить.
Зима стояла холодная и, на редкость снежная для Нью-Йорка. Прекрасный словесный оборот Баки применил в адрес снежколепов, которые увидел в руках у мальчишек. Вот уж действительно — нелепейшая штука! Свою правоту он тут же доказал, обкидав пацанов снежками «ручной работы»…
С этой прогулки они возвращались с находкой. Она, живая и теплая, тихо сидела за пазухой у Баки. Он, конечно, сказал, что это, безусловно, для Стива, но отдавать не спешил…
Прошедший год, на окраине Нью-Йорка
Тив и Ки жили в коробке на складе. Коробку забыли в дальнем углу за трубой вытяжки еще год назад, когда вывозили пустые упаковки. Ки поселился там первым. Он вообще на порядок практичнее Тива. Он сразу натаскал в коробку стружек и мягкой упаковочной бумаги. И еще такую совершенно чудесную пленку с пупырышками, которые так здорово «чпокать», придавив лапкой.
Ки не помнит, как он здесь оказался. Он только смутно припоминает, что долго мерз, а потом кашлял тоненько-тоненько: «Кхи-кхи-кхи». Этот звук был единственным, который он издавал. Им он и встретил невесть откуда взявшегося на складе Тива.
Собственно, так и появилось его имя. Он даже и не знал, что это имя, но потом явился Тив и решил, что так оно и есть…
В тот день Ки ходил за продуктами в соседнюю кафешку.
Он всегда крал еду именно там. Обычно сэндвич, иногда фрукты и очень редко пирожные. Бывало, что утаскивал с барной стойки несколько монет, и тогда покупал в автомате на углу кофе в стаканчике-непроливашке. Время похода за продуктами зависело от Мэй – совсем юной официантки, которая как-то застукала Ки за воровством и, вместо того, чтобы вздуть, подсадила его на подоконник, куда он никак не мог забраться, волоча бутерброд и апельсин. Апельсин, конечно, удобно лежал в рюкзаке. Да, у Ки имелся рюкзак и даже с кармашками! Но бутерброд в него уже не поместился. Пришлось волочь в лапах. А карабкаться на подоконник по занавеске, когда у тебя заняты две лапы — то еще приключение. И когда Ки услышал за спиной смех, он понял что попался. Он шлепнулся на пол и притворился дохлым, а потом почувствовал, как его взяли в руки. Он открыл глаза, на всякий случай нахмурился и увидел сияющее личико молоденькой китаянки. Она аккуратно посадила его на подоконник и тихонько погладила по макушке. Теперь Ки всегда ходил на раздобытки в ее смену. Он никогда не наглел и брал только необходимое, а иногда приносил ей одуванчики, которые густо росли и стены склада.
Так вот, в тот день Ки притащил для Мэй толстенький букетик одуванчиков, разжился пончиком и половинкой персика, и почти довольный жизнью притопал к своей коробке. И вот когда он уже сунул перепачканный цветочной пыльцой нос в дыру, служившую входом в коробку, то уткнулся в почти такой же нос. Только чистый. На Ки уставились два круглых голубых глаза и незваный гость вежливо представился:
—Тив!
Сначала, надо признать, они немножко подрались, но как раз в процессе драки Ки осознал, что этот Тив очень похож на него самого. Такой же пухленький, ни дать ни взять диванный валик, только размером с морскую свинку. И у него такие же коротенькие лапки и нос-фасолина.
Ки приходилось видеть себе подобных. Они лежали в витринах детских магазинов, назывались «Цум-Цум» и были совершенно неживые. А Тив, был живым, и даже очень. Поэтому Ки приостановил потасовки. Ну, если быть уж совсем честным, он просто закашлялся, все еще не мог отойти от зимней простуды.
А Тив, услышав его безостановочное : «Кхи-кхи-кхи», — сокрушенно поднял короткие бровки и сочувственно защебетал:
— Ки, Ки, тив! Ки, тив!
Так вот и познакомились.
Тив оказался существом малоприспособленным к сложностям жизни на складе. Криминальный способ добычи пропитания ему претил, и он попытался сначала заработать на жизнь честным трудом в том же кафе по соседству. Счастье что в смену Мэй! Потому что вид цумки, тонущего в посудомоечном баке у нее не вызвал удивления. Она просто выловила бедолагу, завернула в полотенце, принялась растирать, а потом почти сухого и очень взъерошенного усадила на пол и спросила участливо:
— Сколько же вас тут таких?
Ки не стал ждать, когда Тив пустится в объяснения, а быстренько вытолкал его за дверь…
Тив не боялся ничего на свете: ни ворон, ни собак, ни автомобилей, ни высоты. Вот только характер у него, что называется ни украсть, ни покараулить. Приходилось учить его и тому, и другому. Со временем он неплохо освоил воровские приемы. Теперь за едой они ходили по очереди, а вечерами сидели на крыше склада, глядя вдаль. Тив приносил откуда-то поп-корн, и они любовались окрестностями, хрустя лакомством.
А Больше всего Ки полюбил засыпать рядом с Тивом, чувствуя, как тот тычется в него носом и тихо сопит.
Так прошло лето и осень, а потом люди, все как один, посходили с ума. Они начали вдруг развешивать везде и всюду тысячи огоньков и неживых игрушек. Они устроили массовое убийство елок и расставили их мертвые, но все еще красивые, где ни попадя. И нацепили на елочные трупы огоньки и шары.
Охваченный общим безумием, Ки даже спер один серебристый шар с нижней ветки елки у входа в кафе. Он положил его ровно посередине коробки на пузырчатую пленку, и в их жилище стало невероятно красиво.
А Тив умудрился поразить его до глубины души. В один из вечеров он притащил едва початую бутылку виски и нащебетал что-то про Рождество. Ки слышал про Рождество впервые, но Тиву поверил безоговорочно. Кому же еще было и верить, как не Тиву!
После выпитого (всего-то по паре глотков!) они очень захотели приключений и потащились через сугробы в город. Добрались пешком, впрочем, только до стоянки такси и, вцепившись в какой-то баул, оказались в багажнике, а после, тем же способом на тротуаре в незнакомом месте.
Машина уехала, в поле зрения маячили лишь мальчишки, лепившие снежные шарики с помощью каких-то странных щипцов. Шарики нужны были, чтобы кидать ими друг в друга. Это было немного непонятно, но весело. А после появились два здоровенных мужика. Один из них, патлатый, даже включился в пацанячью игру и легко одержал победу. Просто так, руками, он лепил снежки куда ловчее, чем мальчишки, и кидал точнее.
Второй просто стоял в стороне и улыбался так счастливо и светло, будто весь этот день и весь этот мир был ему в подарок.
Тив и Ки смотрели замерев. Мальчишки, смеясь, убежали, а мужчины стояли и разговаривали.
Этих двоих звали почти так же как и их самих, и цумки призадумались.
Осторожный Ки чуть-чуть высунул нос из-за сугроба, а любопытный Тив вылез на его вершину, поскользнулся и скатился под ноги патлатому.
— Стив, ты только погляди! — Сноровисто подхватывая Тива в руки, восхитился тот. — С тебя такие милые копии делают. Кто-то из детишек, похоже, потерял.
—Ти-и-ив! — дурным голосом завопил Тив и попытался вырваться.
— Живой! — остолбенел человек.
— Может, его кто ищет? — заволновался второй.
Его, конечно, никто не искал. Никто из людей. А тот, для кого Тив был главным приобретением в жизни, а теперь и самой большой потерей, просто не поспевал за этими двумя по сугробам. И его отчаянное: «Ки, Тив, ки!» — они тоже не слышали.
***
В этот же день печальный Тив поселяется в квартире двух странных людей. Один из них утверждает, что Тив похож на второго. Может быть. Тиву не до того. Он грустит о Ки и строит план побега.
Он шустрый и изобретательный, но все его побеги заканчиваются в ладонях одного из великанов. И они обещают:
— Мы найдем его, малыш. Или ее.
— Мелкий, ну потерпи. Никто пока не отыскался. Пожалуйста, потерпи, иногда это долгое дело.
Ки остается на улице. Планов он не строит. Он просто ищет Тива. Однажды ему попадается на тротуаре обрывок газеты с фотографией. На ней патлатый, укравший Тива. А еще кусочек статьи. Или интервью. Ки совсем в этом ничего не смыслит. Но где искать похитителя, он теперь знает.
Через две недели день рождения Баки.
Бан-тик! Бан-тик!
Звучит так, будто маленький кузнец бьет молоточком. «Bow» шуршит и трепещет, как ветер, а «бантик» звенит. Стиву нравится звучание слова, но он в ужасе от последствий фонетического наслаждения.
Однажды, когда поблизости никого нет, и Стив пробует полюбившееся слово на вкус, со спины тихо подкрадывается Баки:
—Роджерс, ты меня достал! — очень официально и очень хитро говорит он. — Даю установку! Ты тут приставал с вопросом, что я хочу на день рождения. Так вот, мне все равно, что ты подаришь, но оно должно быть украшено бантиком.
И поворачивается, уходит, гад эдакий, но все же бросает через плечо:
— Не смей его жалеть, Мелкий! Он сам напросился!
—Тив! — раздается с подоконника.
Там сидит Цум-цумка Кэп и укоризненно смотрит в прорези шлема небесно-голубыми глазами…
В течение двух следующих недель
—Я тебя убью, и меня любой суд оправдает!!! Вот это вот что такое, ты в курсе?
—Надо же, морской узел получился! Наташа, как так вышло-то?
— Двойной беседочный! Стив! Где оно, и где бантик!
***
—Сти-и-в! Стив, пожалуйста, можно я что-нибудь разрушу! Здесь нет поблизости какого-нибудь пустующего здания, но очень большого?
—Ванда, извини. Я старался… Я пойду, пожалуй…
***
—Мистер Роджерс, интернет —отличная штука. Там все есть. Думаю, инструкция по завязыванию бантов тоже… Тут просто такое дело… Тетя Мэй звонила…
—Беги, беги, семья — это святое.
***
—Халк убивать!!!
***
—Клинт, скажи…
—Да! Нет! Наташа предупредила!
—Что?!
—Да, я умею завязывать банты. И еще умеет Скотт. Если ты отец маленькой девочки, то это обязательная опция. Нет, я не буду тебя этому учить! Те, кто уже занимался этим неблагодарным делом, выглядят несколько психованными и неадекватными. Ну, Романова держится получше остальных.
***
—Скотт, ты сейчас очень занят?
—Я… ну в общем, я обещал сегодня… весь день дочке. Прости!
—Нет, все нормально! Я понимаю!
—Честно, я бы с радостью, но…
***
—Сэм!..
— Все-все-все! Я полетел!
***
— Не знаю я, где Квилл! Банты не завязываю даже за руку Баки Барнса! У меня лапки!
—Я есть Грут!
—Понял, понял! У тебя — ветки…
***
— Друг Роджерс нуждается в нашей помощи.
— Друг моего брата — мой… Ладно, проехали!
Спустя время
— Брат мой Тор! Клянусь, я никогда не буду предъявлять права на трон Асгарда! Прошу, давай отправимся в Хель, передохнем! А потом я научу твоего друга всем приемам лукавства на свете. Сдается мне, это будет проще, чем проклятый бант!
***
— О, наш Капитан Сосулька дошел до последней инстанции! Я наслышан о твоих блестящих успехах в области оформления подарков.
— Тони!
— Ладно, лежачих не бьют. Скажи только, это был такой многоходовый прикол, или?..
— Или.
— Что, ты серьезно? А, хотя кого я спрашиваю! Но как это возможно? А, к примеру, обувь?
— Ну, кроссовки я просто шнурую, там необязателен бант. И потом существует много разных удобных застежек.
— Как прозаично! А я-то уже вообразил, как Барнс, стоя на коленях, завязывает тебе шнурки!.. Не красней! Эй! Я, что, угадал? А в вашей доисторической юности? Как ты тогда выкручивался, или у вас это с детства?
— Прекрати! Но, коль уж на то пошло, я просто завязывал узлом. Возился, конечно, долго.
—Да благословит Господь того, кто изобрел «липучки» и «молнии!» Капитан Америка, часами шнурующий обувь перед операцией – лучшее средство погубить Землю. Танос был туповат! Он не знал, с какого конца разумнее подступиться к проблеме.
— Он и вовсе не знал, что такое проблемы.
— Так! Стоп, Кэп! Этого ты приволок?
«Этот» Цум-Цум Зимний. Он сидит на краешке стола и слушает. Даже не прячется. Увидев, что его заметили, говорит воинственное «Ки!» Потом шлепается со стола и с максимально возможной скоростью спешит к двери. А дверь-то заперта.
В общем, к себе Стив возвращается с мелким и вертким существом на руках и твердой решимостью задвинуть этот чертов бантик и сознаться Баки в своей полной в этом плане несостоятельности.
В конце-то концов, чем плох морской узел? И смотрится он довольно эстетично.
***
— Баки! Я тут…
—Тив!!!
— Ки!!!
— Знаешь, у меня больше нет сомнений, куда наш Мелкий так рвался.
Какое-то время они еще смотрят, как теперь уже два «Мелких» с упоением тычутся друг в друга носами. Потом Стив трогает пальцем того, который Кэп:
— Тебе больше никуда не надо бежать. Раз он нашелся.
— Ребята, поверьте, он знает, о чем говорит, — кивает Баки.
***
Утро следующего дня решающее. Так ничего и не сказав Баки про подарок, Стив завязывает на коробке двойной беседочный. Мысленно он просит неизвестно кого, чтобы узел хоть сколько-нибудь походил на бант. Потом тяжело вздыхает и идет к зеркалу. Весь «парад», который он видит там не для именинника. Ему и в дурном сне бы не привиделось надеть костюм-тройку в честь дня рождения Баки. Сначала, увы, надо быть на ужасно официальном и до жути пафосном мероприятии.
— Эй, ты собрался? — Баки высовывает нос в прихожую. — А, ну да! Туфли.
Он опускается на пол. Что поделать, эти туфли со шнурками. Баки завязывает их в одно мгновение, поднимается и говорит:
— Не дрейфь! Может, до вечера ты еще научишься бант завязывать.
***
Вечером вернувшиеся домой Стив и Баки молча застывают на пороге. Мало кому доводилось в свой день рождения наблюдать подобную картину. Да и не в день рождения тоже.
На столе у подарочной коробки суетятся цумки. Они деловито затягивают кривоватым бантом полосу ткани, оторванной от диванного чехла.
— Принято! — усмехается Баки. — Думаю, твой Мелкий играл в этом нелегком деле главную роль.
диалоги про...— Я первый в душ.
— Очень в этом сомневаюсь. Там занято.
— Один или оба?
— Когда они мылись по одному?
— Ужасно несправедливо. Моются в раковине, а занимают всю ванную комнату.
— Ну, сегодня им надо опробовать уточку, которую подарила Ванда. А потом, как я понял, они планировали попускать в ванне бумажный кораблик.
— Стив, они не умеют делать бумажные кораблики.
— Зато я умею.
— Кто б сомневался! В таком случае в душ идем вместе. Когда он — очень нескоро — освободится.
— Угрожаешь?
— Что ты! Просто перенимаю опыт.
***
— Тив!!!
—Ки!!!
— Тив, Тив!!!
— Ки-и-!!!
…
— Тони, я могу тебе задать один вопрос о новом свойстве щита…
— Новом? Что там может быть нового?
— Просто, если я правильно понимаю, ему положено гасить любую вибрацию. Звук — это тоже следствие вибрации?
— В некотором роде, а так же…
— Стой-стой. Он же не должен звенеть?
— Не должен. А звенит?
— Да еще как!
— Вы что с Барнсом решили использовать его как шаманский атрибут?
— Причем тут это?.. Нет. Это Тив и Ки…
— Ваши коротышки? Ты доверил им уникальное оружие? И?..
— Они на нем прыгают, и он звенит. Но ведь не должен?
— Послушай, Ваши с Барнсом вторые «Я» используют щит как батут, нарушают законы физики, а объясняться должен я?
— Ты просто завидуешь, что у тебя такого нет…
Обиженное сопение в трубку.
***
— Стив, хватит мою руку наглаживать. Ее чувствительность не так высока. Лучше принимайся за другие части тела.
— Но ты говорил, что когда Ки по ней ползает, то ощущения очень приятные. То есть, ты это чувствуешь?
— Да. Только вот почему — неясно. Эй, стоп! Ты что, ревнуешь что ли?
— Нет. Просто не понимаю, что они такое.
—А какая разница? По любому ведь лучше с ними, чем без них.
***
— Стив, тут неподалеку скорняжная мастерская. Кожаные изделия на заказ. Нам туда. Только сейчас Наташку захватим. Она кулак покажет мастеру.
— Зачем нам запугивать мастера? И почему именно Наташиным кулаком? Чем наши не подходят?
— Великоваты. Ки хочет рюкзак. Понимаешь, у него был, но где-то потерялся. Надо ему заказать. Размер – примерно с Наташкин кулак. Если делать по нашим меркам, Мелкий его не поднимет.
***
— Бак, ты только посмотри! Они выпросили у меня огрызки карандашей…
— Граффити? Ну, ничего так. Их наскальная живопись очень оживила гостиную.
— Вот это — я.
— Точно! Просто вылитый. А почему весь в колечках?
— По-моему, это щиты. Много щитов.
— Ну да. Это надежнее, чем один. А то ты такой без-за-щитный!
—А вот ты.
— Вот эта колбаса с антенной?
— Это рука. Кажется.
— Кажется ему! Как пить дать рука. Не иначе, Ки рисовал. Он у нас — гений.
— А Тив?
— Ну и Тив тоже одаренный малый. Жаль только, что все рисунки почти у самого пола. Давай подсадим их на спинку дивана.
— И дадим пастель. Или краски.
***
— Стив, это ты опять дал парням карандаши, или они сами стащили?
— Рисуют картинки?
— Если бы! Пишут слова! Я в их годы таких и не знал. Как думаешь, где они нахватались?
— Насколько мне известно, они жили на какой-то промышленной окраине. Сам понимаешь, там на заборах и не такое пишут. Главное, чтобы они свои знания в народ не понесли.
— Поздно. Они сегодня были на прогулке.
***
— Где они сегодня?
— У Старка в лаборатории.
— О них терпит?
— Похоже, он им рад. И, Стив, не в обиду будь сказано, но он считает, что твой Мелкий имеет инженерный склад ума. В отличие от тебя.
— Ну, слава Богу! Хвати нам одной творческой личности — Ки.
***
— Изумленное лицо Асгардского принца, вот что я, конечно, буду помнить до конца жизни.
—Тор?
— И Тор тоже.
— Хочешь сказать, кто-то поразил Локи?
— Наши. Гордись!
— Что на этот раз?
—Молот стащили.
— То есть, оказались достойны?
— То есть спелись с Тони. Это была, разумеется, бутафория. Но такая реалистичная, что когда эти поволокли ее к выходу, Локи остолбенел.
— Обхитрили бога хитрости? Уважаю! Но Старк, мастерящий им игрушки! Эта жизнь не сможет преподнести мне большего сюрприза!
***
— Скучновато как-то без них…
— Малыши сбежали от вас?
— Старк, не язви.
— Они просто пошли в кафе с девушками.
— У них еще и девушки? А раньше сказать?
— Наташа, Ванда, Пеппер, кажется, Шэрон…
— Ваши мелкие двойники втерлись к нам в доверие, а теперь увели наших дам? Вы уверены, что они не вражеские агенты?
— Тони, умиляйся, пожалуйста, не так открыто.
— Видели бы вы оба себя со стороны…
еще— Если ты еще раз прыгнешь без парашюта…
—Тив!
— Ки!
— Трое на одного?
— Тив!
— И ты туда же, предатель! Тебе же понравилось. Так верещал от восторга — чуть из кармана не выпал!
— Тив!
— Ладно, не извиняйся. Знаю, что вы все за меня переживаете.
***
— Стив, это еще кто? Ты принес?
— Я думал ты…
— Красное с золотым… Мне кого-то напоминает.
— Смотри-ка, наши ему целую гору печенья натаскали. И коробку сока.
— По всему выходит, мини-Старк под диваном довольно давно обитает. Ребята, колитесь, с каких пор вас трое?
— Тив!
— Ки!
— Да понял, понял! Хоть режь, не сознаетесь.
— Ни!
— Это еще яснее! Само собой, ты только что пришел…
***
— Даже не пытайтесь возражать — я его забираю!
—Даже если бы мы захотели… Он же в тебя намертво вцепился!
— Не говори ерунды, Кэп, это вовсе не в его духе!
— Ни! Ки, Тив, ни-ни-ни!
— Не обижайся! Это просто Стив глупо пошутил. Конечно, ты бы никогда. А вот скажи нам, Старк, он тоже гений, плейбой и так далее?
— Думаю, у него нет ни гроша, и вряд ли он филантроп. А по первым двум пунктам — твердое «да».
— К гениям нам всем не привыкать.
— Это верно, Стив! Но еще один плейбой!
-Парни, если у вас когда-нибудь заведется рыженькая девочка...
- Дарить цветы, водить в кино...
-... и отдать мне!
- Без вопросов, Наташа! krisona2625.diary.ru/p218043176.htm
URL Пожаловаться
«Бан-тик!»
Он преследует Стива везде и всегда. С тех пор как Баки выдал на русском звучную, как птичий щебет и стук капели фразу:
— Черт те что, и с боку бантик!
Понятно, что Стив не понял ни слова, но звучание чеканных русских слов запала ему в душу.
Он потребовал перевода. Дословное разъяснение ничего не дало. Баки милостиво уточнил, что так русские именуют самую нелепую ерунду, какую только можно себе представить.
Зима стояла холодная и, на редкость снежная для Нью-Йорка. Прекрасный словесный оборот Баки применил в адрес снежколепов, которые увидел в руках у мальчишек. Вот уж действительно — нелепейшая штука! Свою правоту он тут же доказал, обкидав пацанов снежками «ручной работы»…
С этой прогулки они возвращались с находкой. Она, живая и теплая, тихо сидела за пазухой у Баки. Он, конечно, сказал, что это, безусловно, для Стива, но отдавать не спешил…
Прошедший год, на окраине Нью-Йорка
Тив и Ки жили в коробке на складе. Коробку забыли в дальнем углу за трубой вытяжки еще год назад, когда вывозили пустые упаковки. Ки поселился там первым. Он вообще на порядок практичнее Тива. Он сразу натаскал в коробку стружек и мягкой упаковочной бумаги. И еще такую совершенно чудесную пленку с пупырышками, которые так здорово «чпокать», придавив лапкой.
Ки не помнит, как он здесь оказался. Он только смутно припоминает, что долго мерз, а потом кашлял тоненько-тоненько: «Кхи-кхи-кхи». Этот звук был единственным, который он издавал. Им он и встретил невесть откуда взявшегося на складе Тива.
Собственно, так и появилось его имя. Он даже и не знал, что это имя, но потом явился Тив и решил, что так оно и есть…
В тот день Ки ходил за продуктами в соседнюю кафешку.
Он всегда крал еду именно там. Обычно сэндвич, иногда фрукты и очень редко пирожные. Бывало, что утаскивал с барной стойки несколько монет, и тогда покупал в автомате на углу кофе в стаканчике-непроливашке. Время похода за продуктами зависело от Мэй – совсем юной официантки, которая как-то застукала Ки за воровством и, вместо того, чтобы вздуть, подсадила его на подоконник, куда он никак не мог забраться, волоча бутерброд и апельсин. Апельсин, конечно, удобно лежал в рюкзаке. Да, у Ки имелся рюкзак и даже с кармашками! Но бутерброд в него уже не поместился. Пришлось волочь в лапах. А карабкаться на подоконник по занавеске, когда у тебя заняты две лапы — то еще приключение. И когда Ки услышал за спиной смех, он понял что попался. Он шлепнулся на пол и притворился дохлым, а потом почувствовал, как его взяли в руки. Он открыл глаза, на всякий случай нахмурился и увидел сияющее личико молоденькой китаянки. Она аккуратно посадила его на подоконник и тихонько погладила по макушке. Теперь Ки всегда ходил на раздобытки в ее смену. Он никогда не наглел и брал только необходимое, а иногда приносил ей одуванчики, которые густо росли и стены склада.
Так вот, в тот день Ки притащил для Мэй толстенький букетик одуванчиков, разжился пончиком и половинкой персика, и почти довольный жизнью притопал к своей коробке. И вот когда он уже сунул перепачканный цветочной пыльцой нос в дыру, служившую входом в коробку, то уткнулся в почти такой же нос. Только чистый. На Ки уставились два круглых голубых глаза и незваный гость вежливо представился:
—Тив!
Сначала, надо признать, они немножко подрались, но как раз в процессе драки Ки осознал, что этот Тив очень похож на него самого. Такой же пухленький, ни дать ни взять диванный валик, только размером с морскую свинку. И у него такие же коротенькие лапки и нос-фасолина.
Ки приходилось видеть себе подобных. Они лежали в витринах детских магазинов, назывались «Цум-Цум» и были совершенно неживые. А Тив, был живым, и даже очень. Поэтому Ки приостановил потасовки. Ну, если быть уж совсем честным, он просто закашлялся, все еще не мог отойти от зимней простуды.
А Тив, услышав его безостановочное : «Кхи-кхи-кхи», — сокрушенно поднял короткие бровки и сочувственно защебетал:
— Ки, Ки, тив! Ки, тив!
Так вот и познакомились.
Тив оказался существом малоприспособленным к сложностям жизни на складе. Криминальный способ добычи пропитания ему претил, и он попытался сначала заработать на жизнь честным трудом в том же кафе по соседству. Счастье что в смену Мэй! Потому что вид цумки, тонущего в посудомоечном баке у нее не вызвал удивления. Она просто выловила бедолагу, завернула в полотенце, принялась растирать, а потом почти сухого и очень взъерошенного усадила на пол и спросила участливо:
— Сколько же вас тут таких?
Ки не стал ждать, когда Тив пустится в объяснения, а быстренько вытолкал его за дверь…
Тив не боялся ничего на свете: ни ворон, ни собак, ни автомобилей, ни высоты. Вот только характер у него, что называется ни украсть, ни покараулить. Приходилось учить его и тому, и другому. Со временем он неплохо освоил воровские приемы. Теперь за едой они ходили по очереди, а вечерами сидели на крыше склада, глядя вдаль. Тив приносил откуда-то поп-корн, и они любовались окрестностями, хрустя лакомством.
А Больше всего Ки полюбил засыпать рядом с Тивом, чувствуя, как тот тычется в него носом и тихо сопит.
Так прошло лето и осень, а потом люди, все как один, посходили с ума. Они начали вдруг развешивать везде и всюду тысячи огоньков и неживых игрушек. Они устроили массовое убийство елок и расставили их мертвые, но все еще красивые, где ни попадя. И нацепили на елочные трупы огоньки и шары.
Охваченный общим безумием, Ки даже спер один серебристый шар с нижней ветки елки у входа в кафе. Он положил его ровно посередине коробки на пузырчатую пленку, и в их жилище стало невероятно красиво.
А Тив умудрился поразить его до глубины души. В один из вечеров он притащил едва початую бутылку виски и нащебетал что-то про Рождество. Ки слышал про Рождество впервые, но Тиву поверил безоговорочно. Кому же еще было и верить, как не Тиву!
После выпитого (всего-то по паре глотков!) они очень захотели приключений и потащились через сугробы в город. Добрались пешком, впрочем, только до стоянки такси и, вцепившись в какой-то баул, оказались в багажнике, а после, тем же способом на тротуаре в незнакомом месте.
Машина уехала, в поле зрения маячили лишь мальчишки, лепившие снежные шарики с помощью каких-то странных щипцов. Шарики нужны были, чтобы кидать ими друг в друга. Это было немного непонятно, но весело. А после появились два здоровенных мужика. Один из них, патлатый, даже включился в пацанячью игру и легко одержал победу. Просто так, руками, он лепил снежки куда ловчее, чем мальчишки, и кидал точнее.
Второй просто стоял в стороне и улыбался так счастливо и светло, будто весь этот день и весь этот мир был ему в подарок.
Тив и Ки смотрели замерев. Мальчишки, смеясь, убежали, а мужчины стояли и разговаривали.
Этих двоих звали почти так же как и их самих, и цумки призадумались.
Осторожный Ки чуть-чуть высунул нос из-за сугроба, а любопытный Тив вылез на его вершину, поскользнулся и скатился под ноги патлатому.
— Стив, ты только погляди! — Сноровисто подхватывая Тива в руки, восхитился тот. — С тебя такие милые копии делают. Кто-то из детишек, похоже, потерял.
—Ти-и-ив! — дурным голосом завопил Тив и попытался вырваться.
— Живой! — остолбенел человек.
— Может, его кто ищет? — заволновался второй.
Его, конечно, никто не искал. Никто из людей. А тот, для кого Тив был главным приобретением в жизни, а теперь и самой большой потерей, просто не поспевал за этими двумя по сугробам. И его отчаянное: «Ки, Тив, ки!» — они тоже не слышали.
***
В этот же день печальный Тив поселяется в квартире двух странных людей. Один из них утверждает, что Тив похож на второго. Может быть. Тиву не до того. Он грустит о Ки и строит план побега.
Он шустрый и изобретательный, но все его побеги заканчиваются в ладонях одного из великанов. И они обещают:
— Мы найдем его, малыш. Или ее.
— Мелкий, ну потерпи. Никто пока не отыскался. Пожалуйста, потерпи, иногда это долгое дело.
Ки остается на улице. Планов он не строит. Он просто ищет Тива. Однажды ему попадается на тротуаре обрывок газеты с фотографией. На ней патлатый, укравший Тива. А еще кусочек статьи. Или интервью. Ки совсем в этом ничего не смыслит. Но где искать похитителя, он теперь знает.
Через две недели день рождения Баки.
Бан-тик! Бан-тик!
Звучит так, будто маленький кузнец бьет молоточком. «Bow» шуршит и трепещет, как ветер, а «бантик» звенит. Стиву нравится звучание слова, но он в ужасе от последствий фонетического наслаждения.
Однажды, когда поблизости никого нет, и Стив пробует полюбившееся слово на вкус, со спины тихо подкрадывается Баки:
—Роджерс, ты меня достал! — очень официально и очень хитро говорит он. — Даю установку! Ты тут приставал с вопросом, что я хочу на день рождения. Так вот, мне все равно, что ты подаришь, но оно должно быть украшено бантиком.
И поворачивается, уходит, гад эдакий, но все же бросает через плечо:
— Не смей его жалеть, Мелкий! Он сам напросился!
—Тив! — раздается с подоконника.
Там сидит Цум-цумка Кэп и укоризненно смотрит в прорези шлема небесно-голубыми глазами…
В течение двух следующих недель
—Я тебя убью, и меня любой суд оправдает!!! Вот это вот что такое, ты в курсе?
—Надо же, морской узел получился! Наташа, как так вышло-то?
— Двойной беседочный! Стив! Где оно, и где бантик!
***
—Сти-и-в! Стив, пожалуйста, можно я что-нибудь разрушу! Здесь нет поблизости какого-нибудь пустующего здания, но очень большого?
—Ванда, извини. Я старался… Я пойду, пожалуй…
***
—Мистер Роджерс, интернет —отличная штука. Там все есть. Думаю, инструкция по завязыванию бантов тоже… Тут просто такое дело… Тетя Мэй звонила…
—Беги, беги, семья — это святое.
***
—Халк убивать!!!
***
—Клинт, скажи…
—Да! Нет! Наташа предупредила!
—Что?!
—Да, я умею завязывать банты. И еще умеет Скотт. Если ты отец маленькой девочки, то это обязательная опция. Нет, я не буду тебя этому учить! Те, кто уже занимался этим неблагодарным делом, выглядят несколько психованными и неадекватными. Ну, Романова держится получше остальных.
***
—Скотт, ты сейчас очень занят?
—Я… ну в общем, я обещал сегодня… весь день дочке. Прости!
—Нет, все нормально! Я понимаю!
—Честно, я бы с радостью, но…
***
—Сэм!..
— Все-все-все! Я полетел!
***
— Не знаю я, где Квилл! Банты не завязываю даже за руку Баки Барнса! У меня лапки!
—Я есть Грут!
—Понял, понял! У тебя — ветки…
***
— Друг Роджерс нуждается в нашей помощи.
— Друг моего брата — мой… Ладно, проехали!
Спустя время
— Брат мой Тор! Клянусь, я никогда не буду предъявлять права на трон Асгарда! Прошу, давай отправимся в Хель, передохнем! А потом я научу твоего друга всем приемам лукавства на свете. Сдается мне, это будет проще, чем проклятый бант!
***
— О, наш Капитан Сосулька дошел до последней инстанции! Я наслышан о твоих блестящих успехах в области оформления подарков.
— Тони!
— Ладно, лежачих не бьют. Скажи только, это был такой многоходовый прикол, или?..
— Или.
— Что, ты серьезно? А, хотя кого я спрашиваю! Но как это возможно? А, к примеру, обувь?
— Ну, кроссовки я просто шнурую, там необязателен бант. И потом существует много разных удобных застежек.
— Как прозаично! А я-то уже вообразил, как Барнс, стоя на коленях, завязывает тебе шнурки!.. Не красней! Эй! Я, что, угадал? А в вашей доисторической юности? Как ты тогда выкручивался, или у вас это с детства?
— Прекрати! Но, коль уж на то пошло, я просто завязывал узлом. Возился, конечно, долго.
—Да благословит Господь того, кто изобрел «липучки» и «молнии!» Капитан Америка, часами шнурующий обувь перед операцией – лучшее средство погубить Землю. Танос был туповат! Он не знал, с какого конца разумнее подступиться к проблеме.
— Он и вовсе не знал, что такое проблемы.
— Так! Стоп, Кэп! Этого ты приволок?
«Этот» Цум-Цум Зимний. Он сидит на краешке стола и слушает. Даже не прячется. Увидев, что его заметили, говорит воинственное «Ки!» Потом шлепается со стола и с максимально возможной скоростью спешит к двери. А дверь-то заперта.
В общем, к себе Стив возвращается с мелким и вертким существом на руках и твердой решимостью задвинуть этот чертов бантик и сознаться Баки в своей полной в этом плане несостоятельности.
В конце-то концов, чем плох морской узел? И смотрится он довольно эстетично.
***
— Баки! Я тут…
—Тив!!!
— Ки!!!
— Знаешь, у меня больше нет сомнений, куда наш Мелкий так рвался.
Какое-то время они еще смотрят, как теперь уже два «Мелких» с упоением тычутся друг в друга носами. Потом Стив трогает пальцем того, который Кэп:
— Тебе больше никуда не надо бежать. Раз он нашелся.
— Ребята, поверьте, он знает, о чем говорит, — кивает Баки.
***
Утро следующего дня решающее. Так ничего и не сказав Баки про подарок, Стив завязывает на коробке двойной беседочный. Мысленно он просит неизвестно кого, чтобы узел хоть сколько-нибудь походил на бант. Потом тяжело вздыхает и идет к зеркалу. Весь «парад», который он видит там не для именинника. Ему и в дурном сне бы не привиделось надеть костюм-тройку в честь дня рождения Баки. Сначала, увы, надо быть на ужасно официальном и до жути пафосном мероприятии.
— Эй, ты собрался? — Баки высовывает нос в прихожую. — А, ну да! Туфли.
Он опускается на пол. Что поделать, эти туфли со шнурками. Баки завязывает их в одно мгновение, поднимается и говорит:
— Не дрейфь! Может, до вечера ты еще научишься бант завязывать.
***
Вечером вернувшиеся домой Стив и Баки молча застывают на пороге. Мало кому доводилось в свой день рождения наблюдать подобную картину. Да и не в день рождения тоже.
На столе у подарочной коробки суетятся цумки. Они деловито затягивают кривоватым бантом полосу ткани, оторванной от диванного чехла.
— Принято! — усмехается Баки. — Думаю, твой Мелкий играл в этом нелегком деле главную роль.
диалоги про...— Я первый в душ.
— Очень в этом сомневаюсь. Там занято.
— Один или оба?
— Когда они мылись по одному?
— Ужасно несправедливо. Моются в раковине, а занимают всю ванную комнату.
— Ну, сегодня им надо опробовать уточку, которую подарила Ванда. А потом, как я понял, они планировали попускать в ванне бумажный кораблик.
— Стив, они не умеют делать бумажные кораблики.
— Зато я умею.
— Кто б сомневался! В таком случае в душ идем вместе. Когда он — очень нескоро — освободится.
— Угрожаешь?
— Что ты! Просто перенимаю опыт.
***
— Тив!!!
—Ки!!!
— Тив, Тив!!!
— Ки-и-!!!
…
— Тони, я могу тебе задать один вопрос о новом свойстве щита…
— Новом? Что там может быть нового?
— Просто, если я правильно понимаю, ему положено гасить любую вибрацию. Звук — это тоже следствие вибрации?
— В некотором роде, а так же…
— Стой-стой. Он же не должен звенеть?
— Не должен. А звенит?
— Да еще как!
— Вы что с Барнсом решили использовать его как шаманский атрибут?
— Причем тут это?.. Нет. Это Тив и Ки…
— Ваши коротышки? Ты доверил им уникальное оружие? И?..
— Они на нем прыгают, и он звенит. Но ведь не должен?
— Послушай, Ваши с Барнсом вторые «Я» используют щит как батут, нарушают законы физики, а объясняться должен я?
— Ты просто завидуешь, что у тебя такого нет…
Обиженное сопение в трубку.
***
— Стив, хватит мою руку наглаживать. Ее чувствительность не так высока. Лучше принимайся за другие части тела.
— Но ты говорил, что когда Ки по ней ползает, то ощущения очень приятные. То есть, ты это чувствуешь?
— Да. Только вот почему — неясно. Эй, стоп! Ты что, ревнуешь что ли?
— Нет. Просто не понимаю, что они такое.
—А какая разница? По любому ведь лучше с ними, чем без них.
***
— Стив, тут неподалеку скорняжная мастерская. Кожаные изделия на заказ. Нам туда. Только сейчас Наташку захватим. Она кулак покажет мастеру.
— Зачем нам запугивать мастера? И почему именно Наташиным кулаком? Чем наши не подходят?
— Великоваты. Ки хочет рюкзак. Понимаешь, у него был, но где-то потерялся. Надо ему заказать. Размер – примерно с Наташкин кулак. Если делать по нашим меркам, Мелкий его не поднимет.
***
— Бак, ты только посмотри! Они выпросили у меня огрызки карандашей…
— Граффити? Ну, ничего так. Их наскальная живопись очень оживила гостиную.
— Вот это — я.
— Точно! Просто вылитый. А почему весь в колечках?
— По-моему, это щиты. Много щитов.
— Ну да. Это надежнее, чем один. А то ты такой без-за-щитный!
—А вот ты.
— Вот эта колбаса с антенной?
— Это рука. Кажется.
— Кажется ему! Как пить дать рука. Не иначе, Ки рисовал. Он у нас — гений.
— А Тив?
— Ну и Тив тоже одаренный малый. Жаль только, что все рисунки почти у самого пола. Давай подсадим их на спинку дивана.
— И дадим пастель. Или краски.
***
— Стив, это ты опять дал парням карандаши, или они сами стащили?
— Рисуют картинки?
— Если бы! Пишут слова! Я в их годы таких и не знал. Как думаешь, где они нахватались?
— Насколько мне известно, они жили на какой-то промышленной окраине. Сам понимаешь, там на заборах и не такое пишут. Главное, чтобы они свои знания в народ не понесли.
— Поздно. Они сегодня были на прогулке.
***
— Где они сегодня?
— У Старка в лаборатории.
— О них терпит?
— Похоже, он им рад. И, Стив, не в обиду будь сказано, но он считает, что твой Мелкий имеет инженерный склад ума. В отличие от тебя.
— Ну, слава Богу! Хвати нам одной творческой личности — Ки.
***
— Изумленное лицо Асгардского принца, вот что я, конечно, буду помнить до конца жизни.
—Тор?
— И Тор тоже.
— Хочешь сказать, кто-то поразил Локи?
— Наши. Гордись!
— Что на этот раз?
—Молот стащили.
— То есть, оказались достойны?
— То есть спелись с Тони. Это была, разумеется, бутафория. Но такая реалистичная, что когда эти поволокли ее к выходу, Локи остолбенел.
— Обхитрили бога хитрости? Уважаю! Но Старк, мастерящий им игрушки! Эта жизнь не сможет преподнести мне большего сюрприза!
***
— Скучновато как-то без них…
— Малыши сбежали от вас?
— Старк, не язви.
— Они просто пошли в кафе с девушками.
— У них еще и девушки? А раньше сказать?
— Наташа, Ванда, Пеппер, кажется, Шэрон…
— Ваши мелкие двойники втерлись к нам в доверие, а теперь увели наших дам? Вы уверены, что они не вражеские агенты?
— Тони, умиляйся, пожалуйста, не так открыто.
— Видели бы вы оба себя со стороны…
еще— Если ты еще раз прыгнешь без парашюта…
—Тив!
— Ки!
— Трое на одного?
— Тив!
— И ты туда же, предатель! Тебе же понравилось. Так верещал от восторга — чуть из кармана не выпал!
— Тив!
— Ладно, не извиняйся. Знаю, что вы все за меня переживаете.
***
— Стив, это еще кто? Ты принес?
— Я думал ты…
— Красное с золотым… Мне кого-то напоминает.
— Смотри-ка, наши ему целую гору печенья натаскали. И коробку сока.
— По всему выходит, мини-Старк под диваном довольно давно обитает. Ребята, колитесь, с каких пор вас трое?
— Тив!
— Ки!
— Да понял, понял! Хоть режь, не сознаетесь.
— Ни!
— Это еще яснее! Само собой, ты только что пришел…
***
— Даже не пытайтесь возражать — я его забираю!
—Даже если бы мы захотели… Он же в тебя намертво вцепился!
— Не говори ерунды, Кэп, это вовсе не в его духе!
— Ни! Ки, Тив, ни-ни-ни!
— Не обижайся! Это просто Стив глупо пошутил. Конечно, ты бы никогда. А вот скажи нам, Старк, он тоже гений, плейбой и так далее?
— Думаю, у него нет ни гроша, и вряд ли он филантроп. А по первым двум пунктам — твердое «да».
— К гениям нам всем не привыкать.
— Это верно, Стив! Но еще один плейбой!
-Парни, если у вас когда-нибудь заведется рыженькая девочка...
- Дарить цветы, водить в кино...
-... и отдать мне!
- Без вопросов, Наташа! krisona2625.diary.ru/p218043176.htm
URL Пожаловаться
@темы: Фик вам!
-
-
24.07.2019 в 07:57-
-
24.07.2019 в 17:36