читать дальшеПрежде.
На уроке миссис Дженсен рассказывала о кишечнополостных:
— Сегодня мы рассмотрим их строение на примере гидры! – вещала она таким проникновенным голосом, точно проповедь читала. – Это очень небольшое существо. Строение гидры довольно примитивно.
От подробностей строения этой мелкой мерзости Стива едва не стошнило. На плакате гидра была огромной, художник передал глянцевый блеск отвратительного ротового отверстия и щупалец.
«Хорошо, что они мелкие!» — думал Стив, когда слегка пошатываясь, брел домой после уроков.
Впрочем, причиной недомогания оказалась вовсе не изучаемая гадость. Дома Стив сел на кровать, даже не выпуская из рук сумки с книгами. Его мутило, комната расплывалась перед глазами. Он сразу же начал заваливаться на подушку, чувствуя, как к голове подступает жар. И в этот момент явился Баки. Ну, это так мама про него всегда говорила с насмешкой:
— А вот и Баки Барнс! Явился – не запылился. Что новенького, сэр?
У Баки новенького всегда было полно. Новенькое он искусно дозировал. Сара Роджерс это прекрасно знала и, выслушав порцию общедоступных новостей, оставляла мальчишек поболтать наедине.
— Что новенького? — промямлил Стив.
Поучилось, видно, не очень, так как Баки сразу полез щупать ему лоб.
—Да ты совсем расклеился! — изрек он.
Это он тоже повторял за своей мамой. Миссис Барнс так и говорила частенько:
— Приятель-то твой совсем расклеился!
—Это из-за гидры, — вяло отмахнулся Стив. — На уроке сегодня проходили. Такая дрянь!
— А, помню-помню! — тоном знатока согласился Баки. — А я тебе тут книгу принес, только вот знаешь, там тоже есть про Гидру… Вот!
Он поднес к самому Стивову лицу потрепанную книгу «Мифы древней Греции»:
— Почитай! — сразу вскинулся Стив.
— Да уж, почитаю. Сам-то ты сейчас… Постой! — он еще раз потрогал лоб Стива. — Знобит?
— Уже да.
— Угу! — Баки скинул ботинки, залез на кровать и под одеялом прижал босыми горячими ступнями ледяные ноги Стива. Потом для верности стащил куртку, накрыл больного поверх одеяла и открыл книгу.
— Давай сразу про Гидру, — храбро попросил Стив.
Чудовище в книге описывалось очень живо. Да еще и иллюстрация…
Почти засыпая, Стив сделал вывод:
— Хорошее существо гидрой не назовут.
----------
Отвратительная тварь из учебника биологии — вот что вспоминается Стиву на войне. Нет, пожалуй, еще раньше. Когда человек, бросивший в реку мальчишку, прокусывает ампулу с ядом.
Она так крепко держит своими щупальцами людей. И тех, кто ей служит, и тех, кто ей враг — понимает он, глядя в мертвое лицо доктора Эрскина. Стив вновь всей душой ощущает омерзение.
Баки чувствует тоже самое всей шкурой. А еще страх, который сковывает крепче фиксирующих ремней.
— Ты — самый храбрый на свете, — пытается развеять его сомнения Стив.
Самый храбрый на свете Баки измотан до полной пустоты внутри. Засыпая на плече Стива, он все еще слышит: «Мой самый храбрый на свете солдат!»
Но ужас поселяется в сердце, таится там, ждет своего часа.
Им приоткрывается только краешек замысла тех, кто хочет превратить Землю в ад, но и этого достаточно, чтобы после одного из боев уже Баки припомнил:
— Хорошее дело Гидрой не назовут!
--------------
Сегодня Гидру он видит воочию. Многоголовое чудище. Именно так. Никакие не люди в количестве десяти склоняются над ним. У людей не может быть такого одинакового выражения глаз. Лернейская Гидра. Значит Геракл сплоховал. Остается рассчитывать только на себя. Вцепиться в горло одной из голов оказывается просто, но остальные-то целехоньки. Он успевает только поразиться виду своей левой руки, ее металлическому блеску, и понять, что это из какого-то другого мифа.
— Заморозить его!
А внутри и так сплошная стужа. И Гидра жива. Голов над ним еще больше, видно, на месте мертвой отрастают новые.
Хреновый из него получился Геракл…
Клубится ледяной туман…
Он пока еще помнит:
— Хорошее дело Гидрой не назовут.
А еще обрывки фразы:
— Ты… солдат…
Остальное он позабыл. Кажется, там было слово «мой?»
———
Он никого не знает из этих людей. Впрочем, так, наверное, и должно быть. Он смутно ощущает, что это нормально.
Никто из них не подходит и не заговаривает с ним. Кажется, это тоже нормально.
Он знает, что операция завершена успешно, что их скоро отсюда заберут. Он четко помнит, что это произойдет по прибытии еще одной группы в течение часа. Лимит времени еще не исчерпан, значит все идет по плану.
Люди негромко переговариваются:
— Первый раз его видел в деле?
— Дай Бог, и последний!
— Что так? Работает идеально. Там мозги так укомплектованы и на войну заточены — что твой компьютер!
— Вот-вот! На человека мало похож.
— Я ж и говорю — на всю голову перепрошит. Какой там человек? Он для того и нужен, чтобы все сделать без самого мелкого косяка. Человек может ошибиться, а этот — нет.
— Ты о нем с таким уважением…
— А почему нет? Ты его работу один раз видел, и то краем глаза, а я уже не раз. Убивает, как дышит.
Солдат понимает, что речь о нем, но не видит смысла в этом абсолютно неинформативном потоке слов.
— Скорей бы уж забрали. Сидим тут у этой поганой речонки. А название-то! Гидра! — ворчит один из бойцов.
Солдат не понимает, что служит толчком, просто с губ срывается фраза:
— Хорошее дело гидрой не назовут!
Замолкают все.
Солдат подбирается и припоминает еще одно слово – «обнуление». Очень похоже, что это радикальный метод борьбы с гидрой.
----------
Бухарест — хороший город. Равнодушный. Здесь до него никому нет дела. Это впервые за, наверное, долгие годы. Сколько именно лет он был очень нужной деталью, частью великих свершений? Он не помнит. Насколько велики были свершения? Он не представляет. Вот что они были масштабны в плане человеческих смертей — это точно.
В Бухаресте ему убивать не приходилось. Хороший город Бухарест. От Джеймса Бьюкенена Барнса ему ничего не нужно.
Особенно хороши его окраины. С наступлением темноты здесь почти не встретишь прохожих, и можно побродить в тишине и одиночестве. Тут много темных закоулков, где удобно переждать, пока мимо пройдет случайный встречный. Или вот юная парочка, как сейчас.
Они останавливаются в паре шагов от Баки, синхронно задирают головы и смотрят на звезды.
— Гидра! — говорит девчонка, поправляя толстый шарф. – Красивое созвездие.
— Красивое, — соглашается парень.
Они проходят мимо. Когда звуки шагов стихают, Баки поднимает голову к небу. В беспорядочной россыпи звезд ничего красивого он не видит. Он кривит губы, точно от боли, и шепчет:
— Гидра, мать ее!
Дома… Ну, насколько возможно именовать временное жилище домом? Хорошо, пусть будет — дома, он ощущает даже радость от того, что в заклеенные бумагой окна созвездие Гидра не может к нему заглянуть. И без этого небесного свидетеля можно раскрыть записную книжку, посмотреть какое-то время на изображение человека, которого помнить ему, вроде, не положено. А потом усмехнуться:
— Небось, уже встал на след, Стиви? — и захлопнуть блокнот.
———
— Но Россия же богата прекрасными пейзажами! — искренне недоумевает Стив. — Почему именно сюда?
Они загорают на берегу не слишком привлекательного озера в Подмосковье. Стив, конечно, подозревает, что они здесь просто в силу близости от Москвы. Побывать там — пункт номер один в плане, составленном Баки и Наташей. Зачем — они объяснять не стали. Но пляж и окрестности действительно не представляют собой ничего особенного.
Стив и Баки сидят на песочке, Наташа нежится на воде далеко от берега.
Баки щекочет Стива травинкой. Это лучшее в таком странном отдыхе на берегу странного озера. Вид у Баки дурашливый. Он высовывает кончик языка и пишет травинкой что-то у Стива на коже.
— А у озера название красивое, — беззаботно сообщает Баки. Он валится на спину, кладет руки под голову и жмурится на солнышке, как кот. — Даже два красивых названия. Во-первых, Солнечное. Это — официальное…
Стив почти не слушает. Его слегка разморило. Места в голове хватает только для одной мысли, и мысль эта такова: «Почему здесь никто не обращает внимания на металлическую руку Баки?»
Хотя нет, кое-кто обратил. Мальчишка лет семи нависает над Баки, уперев ладони в коленки, смотрит ему в лицо и о чем-то спрашивает. Баки в ответ смеется, мотает головой и протягивает малышу руку. Тот сначала осторожно трогает кончики металлических пальцев, а потом радостно хватается за них обеими ручонками.
Пацан плюхается рядом на песок, они с Баки начинают оживленно болтать. Стив заходит в озеро. Наплававшись, он еще некоторое время бродит по колено в воде, а когда выбирается, мальчик уже ушел, а Баки и Наташа ждут его.
— Ого! — Восклицает Романова. — Русская диверсия против Капитана Америки.
Она указывает на лодыжку Стива, и тот, опустив взгляд, замечает двух жирных пиявок, присосавшихся к ноге. Когда пиявки сняты, кровотечение остановлено, Баки говорит, точно и не прерывался:
— А второе название этого озера — Гидра. Как тебе? Местные утверждают, что тут однажды выловили пиранью, а поблизости находится могильник с радиоактивными отходами. Милое место, да?
И смеется совершенно беззаботно.
Стив с омерзением смотрит на два буро-кровавых пятна на песке — все, что осталось от раздавленных кровососов.
— Хорошее место Гидрой не назовут! — почти синхронно говорит он и Баки.
———
Не сказать, что разговор этих парней вселяет оптимизм. Оптимизм вообще остался за поволокой пепла.
— Не думал, что мне будет не хватать этого занудного всезнайки, — говорит один.
— Только его? — как-то тускло спрашивает второй.
— Всех! Но вот его сейчас почему-то вспомнил. И ведь ничего из его зудения не помню, а засел в мозгах, как заноза.
Между ним и этими подростками тоже пепел.
— Я вообще помню только, как он про Плутон рассказывал. Ну, что его больше не считают планетой.
—Бедный Плутон! — ерничает его собеседник. — Зато у него «Хаббл» два новых спутника открыл. Это тоже в его болтовне было. Вот ведь хрень! Даже названия запомнились – Никта и Гидра. На фига нам все это помнить?
И замолкает, наткнувшись на совершенно мертвый взгляд незнакомого человека, стоящего поблизости.
Когда-то его звали Стив Роджерс, называли Капитан Америка. Это можно забыть. Помнить надо другое. Прохладную шершавую ладошку, трогающую лоб. Давно немытую макушку перед носом и тяжелое сопение куда-то в ключицу. Настырное «читал про тебя в музее». Скольжение соломинки по коже. Удивленное «Стив» за секунду до…
А про Гидру помнить не обязательно. «Я тебе книгу принес… про Гидру…»
После
— Стивен, возлюбленный друг мой столетний, и верный соратник,
Я вопрошаю к тебе, ты ж ответь мне как можно правдивей.
Не было ль в жизни твоей озаренья, иль просто припадка,
Что выражается в твердом желании выйти на сцену,
Чтобы сыграть благородного Гамлета или Отелло?
Может в гробу ты видал…
Тьфу ты! То есть, во сне, а не в гробу, конечно!
Может во сне ты видал, как сияют у зрителей лица,
В миг, когда ты на поклон под овации зала выходишь?..
—Ба-а-ки! — отмирает Стив. — Бак, ты не здоров, мой хороший?
Он тянется, чтобы потрогать лоб друга.
— Стив, жар у меня был последний раз еще до нашего знакомства!
—Тогда что?
—Код не в том порядке прочитали!
И видя, как вытянулось лицо Стива, Баки тяжело вздыхает:
— Да успокойся, какой там код. С головой у меня беда. Знал бы ты, на что я подписался!
Стив выдыхает. Теперь уже нет на свете ничего, с чем они бы не справились:
— Ну, выкладывай, не сиди с трагическим видом.
— Да нет никакой трагедии, в том-то и беда. Скорее фарс. … Ты же помнишь, в каком все были состоянии после победы над Таносом?
— Это называется эйфорией.
— Вот-вот! И в этой своей эйфории Фьюри вдруг берет и выдает, а давайте, дескать, устроим что-нибудь эдакое. Оторвемся по полной! Отпразднуем так, чтоб врагам неповадно стало. Народ понесло. Чего только не предлагали! Отвязную вечеринку с международным размахом, стриптиз в исполнении мстителей в прямом телеэфире… А этот оригинала, прости господи, сказал, что на правах нашего начальника выбор сделает сам. И что мы будем ставить пьесу в стиле Древнегреческой трагедии с трансляцией на весь мир. А когда я заявил, что Наташкина идея со стриптизом лучше, добавил, что я могу даже раздеться на сцене, если пожелаю, но драматургом меня уже назначили. И режиссером тоже.
Стив еще полминуты переваривает сказанное.
— И?..
— И все! Я сижу тут и сочиняю эту долбаную трагедию. В голове сплошной Гомер с гекзаметром. Да ты и сам слышал…
— Ничего себе слова ты знаешь!
— Стив, я еще и не то знаю! Что вы все, в самом деле! Барнс — Зимний Солдат, тупое орудие убийства, поджаренные мозги, подставка под бионику!
— Баки, Баки, никто так не думает!
— Вот, ей-богу, лучше бы думали.
— Одним словом, тебе надо сочинить пьесу на подобие Древнегреческой и поставить ее на сцене?
— Угу, всего-то… Одно радует, труппу могу набирать по своему желанию, никто отказать не в праве. С этим я уже справился! — гордо добавляет он и кладет перед Стивом замусоленный листок следующего содержания:
Пьеса Джеймса Бьюкенена Барнса
«Неучтенный подвиг Геракла»
Действующие лица и исполнители
Геракл: Стивен Грант Роджерс
Царь Эврисфей: Энтони Старк
Иолай, племянник Геракла: Сэм Уилсон
1-я голова Гидры: Николас Фьюри
2-я голова Гидры: Наталья Романова
3-я голова Гидры: Клинтон Бартон
4-я голова Гидры: Ванда Максимофф
5-я голова Гидры: Скотт Лэнг
6-я голова Гидры: Питер Паркер
7-я голова Гидры: Брюс Бэннер
8-я голова Гидры: Пэппер Поттс
9-я голова Гидры: енот Рокет
Постановка: Дж. Б. Барнса
— Про Гидру?
—Терпеть не могу это слово! Должно же кому-то быть хуже, чем мне?
— Ты мне главную роль отдал? Кумовством попахивает.
— Стив, не зли меня!
— Знаешь что? Тебе же не запрещено иметь соавтора?
— Слово-то какое противное — «иметь!» — скалится Баки.
Не смотря на противность слова, соавторство приносит свои плоды. Даже если не учитывать те, которые они «вкушают» следующие пару часов.
К концу недели пьеса написана (когда это Стив и Баки затягивали дело?).
Роли распределены, тексты розданы (кто бы посмел спорить с Баки?).
Назначен персонал, отвечающий за спецэффекты (разве Тони упустит возможность повыпендриваться?).
Художник приступил к созданию эскизов декораций (Стив рвался в бой с самого начала).
Начинаются репетиции.
Репетиция первая («Лиха беда начало»)
Баки сделал глубокий вдох и шагнул в зрительный зал. Присутствующие уставились на него во все глаза. И читалось в них примерно то же, что в глазах пациентов психбольницы при появлении в палате новенького: «О, какого-то психа привезли!»
Баки вспомнил, что после вдоха надо делать выдох. Он посопел у входа и обреченно спросил:
— Роли выучили?
— Да! — Сразу же откликнулась Ванда. Она одна выглядела абсолютно счастливой и получала удовольствие от всего, что только начинало происходить.
— Ну да-а…— не совсем уверенно протянул Питер Паркер.
— Да ладно! — насторожил уши Рокет. — Это что, надо было учить? Вот прямо все-все наизусть?
— Не борзей! У тебя всего-то две реплики! — подал голос Квилл, который не получил роли, но присутствовал здесь по праву хореографа.
Кто такой театральный хореограф и на кой он сдался, и Звездный Лорд, и Баки представляли плохо, но пошли на поводу у Наташи, которая заявила, что театр без танцев — чистое фуфло.
—Я есть Грут! — поддержал его Грут, который в постановке не участвовал, но предсказуемо приперся.
—Начнем! — решил уничтожить на корню начинавшееся словоблудие Баки.
Стив и Тони поднялись на сцену.
—Слушай меня, о, герой достославный, Геракл невъебенный… — начал читать с экрана старкфона Тони, вальяжно устроившись на бутафорском троне.
— Старк, ты что несешь? — прервал его Баки.
— А, да, «несравненный», — сверившись с текстом, поправился Тони. — Но, по-моему, мой вариант лучше. Он точнее передает уровень крутизны.
— Чей? — заинтересовалась Пеппер.
— Геракла, конечно. Да и Кэпа тоже. Не суть важно. Я могу продолжить?
— Старк, не выделывайся, не выучил текст, так хоть читай без ошибок, — Баки сжал подлокотник кресла и раздосадовано уставился на кучку древесной трухи, оставшейся у него в ладони.
—Слушай меня, о, герой достославный, Геракл несравненный, — снова начал Тони. — Славу стяжавший, бесстрашный и с виду красивый, как нимфа лесная…
— Старк! Какая еще нимфа?
— Как? Не может быть! Барнс, в твоей пьесе нет упоминания неземной красоты Капитана Америки?
— Причем тут Капитан? — подал голос, молчавший до сих пор Ник Фьюри. — Речь идет о Геракле, о его подвиге.
— Да-да, помню. О том, который совсем не подвиг.
— Это только с точки зрения Эврисфея, — уточнил Брюс.
— В этом вся загвоздка, — с трона обратился в зал Тони. — Как мы собираемся трактовать данное деяние? Считаем ли мы его подвигом? В таком случае, является ли героем и Иолай тоже? Либо мы принимаем точку зрения Эврисфея и не засчитываем Капитану Гераклу гол?
— Что это с ним? — шепотом поинтересовалась у Пэппер Наташа.
— Станиславского перебрал накануне, — спокойно пожала та плечами. - Практически похмелье.
— Старк, ты бы продолжил все-таки, — ласково подал голос Баки.
В это время дверь тихо открылась. Мария Хилл торопливо проговорила что-то на ухо Фьюри, и тот вышел вслед за ней, даже не сказав ни слова.
— Гидра лишилась одной из голов. Всегда бы так легко, — прокомментировал Сэм.
Все повернулись к Баки. Ему очень захотелось принять участие в какой-нибудь кровавой, абсолютно безнадежной и смертельно опасной операции.
— Вводим дублера, — вместо того, чтобы устроить резню заявил он.
Питера Квилла как ветром сдуло.
— Я есть Грут, — печально выдал Грут под суровым взглядом режиссера.
— Да я и не собирался тебя назначать, — повинился Баки.
— Между прочим, многие известные режиссеры сами играют роли в своих постановках, — мило улыбнулась Наташа.
За эту идею ухватились все. Кто бы сомневался!
Репетиция очередная.
На сцене движется, изменяя цвет и форму трехмерное изображение Гидры. А вот для лиц актеров сделаны всего лишь отверстия в заднике.
Баки-режиссер: Даже не стесняюсь спросить, из вас двоих вот до этого кто додумался?
Стив и Тони – оформители (синхронно): Он!
Баки-режиссер: То есть, своих косяков каждый из вас традиционно не видит?
Тони: Барнс, в чем претензии? Выскажи Кэпу все как есть. Работа, кстати, была авральной, потому, что кое-кто сроки назначил нереальные.
Стив: Тони, Бак имел в виду, что современные технологии и задник, нарисованный на дерюге, не стыкуются ну никак.
Баки: Точно, Стив! Чего ж тебя-то раньше не озарило?
Стив: Когда это, например? Когда я был сверху, или снизу?
Тони: Мы все не готовы это услышать!
Баки (чувствуя, что закипает): Хрен с ним! Начали!
«Актеры» занимают свои места в соответствии с мизансценой.
Скотт: Мне что-то края этого намордника тесноваты (Пытается слегка растянуть руками отверстие для головы, прорезанное в декорации)
Клинт: Тебе ли не знать, как решить эту проблему?
Скотт: А что в костюме можно было на репетицию?
Баки (старательно вытягивая шею и пытаясь со своего места за декорацией увидеть лица всех..): Проходим третью сцену! Стив!
Стив-Геракл: Зри, Иолай златокудрый, пред нами чудовище — Гидра,
Что пожирает людей, и их скот, и посевы нещадно.
С нею сразиться должны мы, покрыв себя ратною славой.
Сэм-Иолай: Мне фиолетово, что там она пожирает, ей-богу!
Но объясни мне, Геракл, хоть на пальцах, хоть литературно,
Что за Сатир заставляет тебя говорить «златокудрый»,
Если волос моих цвет золотым называть допустимо
Только шахтерам, что уголь добытый зовут черным златом?
Баки-Первая голова Гидры: Я говорил тебе, Стив, эти строки бы вычеркнуть надо.
Ты же уперся: «Оставим!» Звучит, дескать, очень красиво.
Наташа-Вторая голова Гидры: Барнс и Уилсон, вы все это точно по тексту сказали?
Брюс- седьмая голова Гидры: Что-то меня заставляет не очень уж в это поверить…
Питер-шестая голова Гидры: Я не пойму, когда мне говорить свою реплику надо.
Клинт-третья голова Гидры: Скажешь, когда пожелаешь. Ты видишь, что тут происходит?
Тони (из зала): Эй, перестань обучать пацана ерунде!
Пэппер- восьмая голова Гидры: Милый, ты не на сцене!
Рокет (проползает под декорациями и оказывается с Баки нос к носу): Ты научил их один, или вместе со Стивом старались?
Баки: Что их учить? Эти сами научат, кого пожелают!
Рокет: (переходя на прозу, тихо пихает Баки в ладонь клочок бумаги) Это не знаю что, сам знаешь от кого. (тихо исчезает)
Баки шагает за задник почти одновременно со Стивом, который уходит за кулисы.
Баки: Что?
Стив: Там все написано.
Баки: Я не читал.
Стив: Вообще-то правильно (подходит к Баки вплотную)
Тем временем на сцене.
Наташа: У нас первая голова опять пропала.
Тони: Первая голова — не наша сильная сторона. Все как всегда.
Ванда: У нас еще и восьмая пропала.
Рокет(появляясь в прорези): Я уже здесь.
Клинт: Геракл у нас тоже пропал.
Скотт: Я не брал! Тьфу ты, что это я?
За сценой
Баки (делая шаг в сторону декорации): …а еще, или тунику свою удлини, или меч этот бутафорский не роняй на сцене. Стив, невозможно же смотреть, когда ты за ним наклоняешься!
Стив: Он такой легкий, как и нет в руках ничего. Все время о нем забываю, вот и роняю. А костюм нельзя удлинять. Он такой, как положено по эскизу.
Баки: Лучше б что-нибудь про средние века ставили. Там доспехи от макушки до пяток. (Неловко цепляет ткань задника и обрушивает его)
Немая сцена. Первым отмирает Тони.
Тони: Геракл обжимающийся с Гидрой. Я считаю для финальной сцены самое то.
Танцевальный зал
— А точно Сиртаки в исполнении Геракла, Эврисфея, Иолая и всех голов Гидры в финале будет к месту? — вопрос Пэппер звучит риторически, но похоже интересует всех.
— Там такой Сиртаки, что он, где хочешь не к месту! — всплескивает руками Наташа.
— С Гераклом напряженка, — вздыхает подошедший Питер Квилл.
— Так и не научился? — Ванда опечалена по-настоящему.
— Я думал у Старка хуже всех пойдет. Он такое изображал!
—Он всю ночь тренировался! — возмущается Пэппер и тут же замолкает.
— Стив тоже тренировался! — вступается Баки. — Со мной. Потом ему еще немного Грут помогал. Эй, ничего смешного!
— Я есть Грут!
— Совершенно согласен! Просто у Стива с танцами всегда было не очень.
— Я есть Грут!
— Конечно, жаль, что тебя рядом не было. Уж ты бы научил.
— Мистер Квилл, смотрите, у меня выходит!
— Тезка, нижний брейк — это не Сиртаки.
— О, ты термины освоил! И то хлеб!
— Енот!
День премьеры
Толкая друг друга и поднимаясь на цыпочки, Мстители толпились за кулисами. Нервничали все.
— Кошмар! Народищу-то! — Скотт повернулся к Клинту. — Твои там?
— А то! Папин позор пропустить ну никак нельзя!
— Что-то мне нехорошо! — бледная как полотно Ванда опустилась на стул.
— Ой, ребята, я так же плохо выгляжу, как вы все? — придушенно прошептала Наташа, но тут же отвлеклась, уставившись на Бэннера. — Брюс, пожалуйста, скажи, что позеленел просто потому, что тебя мутит от страха!
— Конечно от страха! — постарался успокоить ее Сэм. — Вон Паучок вообще на стену лезет. Ну, не в том смысле. Мандраж!
Необычное зрелище — перепуганные лица Мстителей — вот что увидели Баки и Стив, когда последними влетели за сцену.
— Стив! — улыбкой Баки можно было освещать зрительный зал. — Сейчас случится то, о чем мы с тобой даже не мечтали! Мы спасем Мстителей от «Гидры!»
Они заговорщицки переглянулись, и Стив торжественно провозгласил:
— Премьера отменяется! Высадка инопланетных захватчиков в Австралии! На сборы пятнадцать минут!
Никогда еще легендарные супергерои не готовились к боевой операции с такими восторженными воплями.
Хорошее дело Гидрой не назовут
читать дальшеями.