Честное слово, я - ангел. Просто крылья вместе с копытцами в этом сезоне не модно, а нимб слетел, когда рожки пробивались.
***
Когда Баки говорит о ножах, кажется, что он пересказывает семейные байки и предания. Все эти «Боуи», «Танто», «Катран» звучат как имена друзей или родственников.
читать дальшеКогда Стив говорит ему об этом, Баки качает головой:
— Не друзья, Стив. Куда надежнее.
Он вообще в таких случаях не любит вопросы или комментарии. Ножи ведь не вступают в диалог. Ну, значит, и тот, кто рядом, пусть помалкивает.
Разговор Баки с ножами услышать нельзя, а увидеть запросто. Они, похоже, обсуждают тактические вопросы перед боевыми операциями. Возможно, дают друг другу необходимые советы.
Баки взвешивает на ладони тот, который зовут «Кинжал», и Стив прямо-таки слышит негромкое хмыканье многоопытного оружия: «Будь спокоен. Я по-прежнему хорош. Я не подведу. Разве что-то могло измениться за эти годы? С людьми, конечно, случается. Со мной и с тобой - нет».
И, перед тем как убрать кинжал, Баки строит такую виноватую гримасу, что на месте оружия Стив бы непременно повелся и полез успокаивать, тормошить, тискать. Что он и делает. Ну, собственно, на это же и был расчет?
***
— «Стриж» очень прост в использовании. Клинт, метнуть его в цель способна даже женщина! При соответствующей подготовке, конечно. Почему тебе кажется, что управляться с луком проще?
— Не то что бы проще. Но ты уверен, что сейчас подходящий случай?
— А что такого? Мы с тобой Мстители? Мстители. Мы здесь были? Были. Отчего бы не оставить нашу эмблему на приборной доске? Она достаточно большая и теперь уж точно в нерабочем состоянии. И у нас есть еще минут десять в запасе.
— А давай стрелы против ножа! Расстояние между отверстиями — не больше дюйма. Начинаем с нижней точки буквы «А».
—И тому, кто сбился – щелбан в лоб.
— Только, чур — правой рукой!
По прошествии пяти минут:
— Барнс, может, позовем Кэпа?
— Так и скажи, что сдаешься!
— Да просто прямые линии было бы проще насечь, метнув щит ребром.
—Ага, давай тогда уж и Старка позовем. Он нам лазером окантовку награвирует. С завитками и цветочками.
***
Ножи умеют танцевать. Например, девчонка по имени «Бабочка». Что она девчонка – в этом нет сомнения. Только ее Баки иногда поглаживает пальцами правой руки и баюкает в левой ладони. И таскает везде с собой. И эта зараза подбивает Баки на всякие выкрутасы. Когда он мог отказать даме в маленьком капризе?
В общем, когда в жаркий день Стив оставляет Баки всего лишь на пару минут на скамеечке в парке и отлучается за мороженым, эта девица отыгрывает свой сольник. Вернувшись, Стив обнаруживает толпу ребятишек от мала до не очень, обступивших Баки. Левую руку он предусмотрительно сунул в карман, а в правой легко порхает мисс Бабочка. Ее пируэты завораживают. Вон даже парочка мамаш стоит рядом, разинув рты.
— Дяденька, а можно мне попробовать? — пищит какая-то кроха с десятком заколок в редких волосенках и даже подпрыгивает на месте от возбуждения.
Стив понимает, что самое время вмешаться:
— К сожалению, сегодня не получится. Великому фокуснику и чародею требуется отдых. Как считаете, он заслужил свое мороженое?
Из общего согласного вопля вновь выбивается тот же писклявый голосок:
— Даже два!
Стив садится рядом с другом. Тот молниеносно убирает нож и протягивает руку за рожком, а через полминуты, когда все зрители расходятся, уже левой выхватывает у Стива и его мороженое:
— Ты же слышал, что сказала юная леди? Даже два! — заявляет он, по очереди откусывая от ванильного и шоколадного лакомства.
***
— Бак, почему ты всегда таскаешь ножи с собой?
— Потому что они компактны, и их легко спрятать. С автоматом это не прокатит.
— Ну, я имел в виду, зачем они тебе на прогулке?
— Для самообороны.
— А серьезно?
— Стив, ну как же без ножа? Например, хлебушек и колбаску порезать.
— В смысле?
— Ну, вот представь, идешь ты себе, а навстречу – раз! — хлебушек и колбаска. А порезать нечем. И плакал твой перекус бутербродами…
— Да ну тебя, в самом деле!
***
Ножи способны наводить мосты между людьми. Это стало очевидным, когда, пользуясь непереводимой идиомой Баки, «Tchort dyornul» их сократить путь через задворки и подворотни.
Здесь им довелось услышать вопрос, что делают такие хлыщи в столь неподходящем месте. Вопрос прозвучал пьяно, глумливо и не литературно.
Пожилой бродяга, благоухающий крепче любого мусорного бака, только что пристроился на ступеньках давно пустующего дома и примерился расковырять какой-то железкой жестяную банку с консервами. Ответа он, впрочем, не получил, потому что из ниоткуда возникли еще двое бродяг помоложе.
— Наш приятель Томми, похоже, раздобыл сегодня кое-что, чем хочет поделиться с друзьями, — начинает первый.
— Мы поможем тебе, Томми, откупорить эту банку и твои карманы заодно, — подхватывает второй.
Стив не успевает хоть как-то среагировать, а Баки разворачивается на месте и с широкой лучезарной улыбкой направляется к троице, на ходу легко подбрасывая кинжал:
— Томми, что ж ты не сказал своему лучшему другу, что тебе надо помочь с этой банкой?
Кинжал в одну секунду взрезает жестяную крышку аккуратнее любого консервного ножа, а Баки выпрямляется и оглядывается, все так же сияя. И тут же меняется в лице.
— Твои друзья уже ушли? – огорченно спрашивает он Томми.
Точно расстроился, вон, даже брови домиком поднял:
— Хотя правильно. Тебе тут только одному и хватит.
Томми заводит шарманку о том, как он «благодарен вам, мужики», но на всякий случай держится за карман. Видно боится, что нашлись новые охотники до его сегодняшней выручки.
— Можешь не беспокоиться, — говорит Стив.
— За свой карман, — поясняет Баки, — Не оторвется. Он у тебя, вроде, надежно пришит.
Незамысловатая шутка делает свое дело. Они еще какое-то время болтают с жующим Томми. Точнее больше слушают. А он успевает есть и рассказывать. О том, как потерял работу в веломастерской – «забулдыг не держим, будь у тебя хоть трижды золотые руки». О смерти жены – «будь жива Люси, так взяла б меня за шиворот и встряхнула хорошенько, чтоб мозги на место встали». И о том, какая он была, эта Люси, в молодости — «вы такой красоты и не видали».
— Тоже, небось, весело вечерок коротали с девочками? — ухмыляется Томми, облизывая пальцы.
— Весело, — пожимает плечами Стив, — но без девочек.
— Так вы что, эти?.. — запинаясь, мямлит Томми.
Он недоверчиво переводит взгляд со Стива на заскучавшего Баки, который от нечего делать снова вытащил нож и выцарапывает на кирпичной стене вечную формулу всех времен и народов: «Стив + Баки=»
— Да я так, ничего…Просто в наше время это как-то не принято было…
—А уж как это было не принято в наше время! — усмехается Баки и завершает свою бессмертную запись изображением лукавой рожицы с высунутым языком.
***
— Проведывал Томми? И как его первый день на рабочем месте?
— Ну, велогородок, похоже, получил отличного механика.
— Навык не пропьешь? Вот я как раз про это...
— Знаешь, Бак, Люси — это хозяйка велогородка — так всех строит, что морская пехота обзавидуется.
— Снова Люси на его пути? А если волшебного имени будет недостаточно?
— Я посоветовал ей произносит не менее волшебное заклинание: «Стив + Баки =».
— По-моему, я плохо на тебя влияю. С учетом того, что ты нацарапал эту фразу на боковушке тумбочки.
— Баки, я…
— Я ведь, кажется, не разрешал тебе трогать мои ножи?
***
Ножи умеют летать. Когда тот, что называется «Финка» со свистом проносится у самого уха, Стив на секунду ошалевает:
— Мог просто крикнуть, — говорит он, оглядываясь на тело на земле. Из горла убитого торчит рукоять ножа.
— Так быстрее, — Баки выдергивает нож, обтирает и прячет его. — Не учи меня тактике боя.
—Баки, я же просто…
— Ты просто не хочешь, чтобы я убивал. Я тоже этого не хочу. Ни для тебя, ни для меня. Но пока без этого нельзя.
— Это «пока»…
— Растянется еще лет на сто, вероятно… Стив, ну не куксись. Хочешь, я научу тебя некоторым боевым приемам? А то мало ли, вдруг щит дома забудешь.
***
Ножи могут быть теми еще мерзавцами. Это и есть в них самое неприятное. А обои можно и переклеить. Да что там, нужно переклеить! И дверь в спальню заказать новую. Всю дверную коробку, если уж на то пошло. Это о чем говорит? О том, что в метании финки Стив за неделю преуспел. Сила удара и дальность броска – что надо. С меткостью вот все не так радужно.
Баки сказал, что конечная цель – середина дверной притолоки, значит, так тому и быть. Стив уже два раза почти этой цели достиг. Один раз нож, правда, только клюнул, но не впился в древесину. А второй прошел по касательной, отколов приличную щепку. Она оцарапала щеку Баки, который как раз входил в комнату. Баки тогда даже похвалил Стива, сказав, что по смертоносности и непредсказуемости ему уже равных нет. Хотелось бы только, чтобы эти таланты Стива не нанесли значительного урона своим. Потому что всем ясно, с чьего посыла Капитан Америка за нож взялся.
И его, Баки, начнут, конечно, обвинять во всем, начиная с халатного отношения к тренерской работе и кончая организацией диверсий. И станут обзывать Зимним Солдатом. А, поскольку, Стив не любит, когда Баки так обзывают…
В общем, или Стив продолжает работать над точностью метания, или уже нужно думать, где они будут прятать трупы.
***
— Нат, Баки! Это что?
— Это безобидная детская игра в «Ножички».
— В «Земельки»!
— С пехотными штык-ножами?! Еще и Ванду в это втянули.
— Меня не втянули! Я сама!
— Стив, эта милая девочка — та еще мошенница. Она пыталась левитировать нож! А его можно только бросать!
— Мне, как начинающему игроку, полагалась фора!
— Сейчас прогоним тебя и будем играть с Наташей вдвоем.
— США против России? Милитаризмом попахивает.
— А при наличии на поле Соковии — нет?
— А можно мне с вами?
— Ванда, спорим, если бы тут не было Барнса, Стив сначала спросил бы про правила.
— Стив, у нас уже есть США. Какой будет твоя страна?
— Ну… Ваканда?
Спустя время:
— Ого! США, Россия и Соковия почти равны по площади!
— Нат, не резвись! Размеры Ваканды стремятся к нулю. Это печально!
— Зато у нас вибраниум!
— Стив, даже не думай приволочь для игры щит!
***
«Ножи способны ревновать», — отмечает про себя Стив, дергая ладонь из-под подушки и засовывая в рот располосованные пальцы. Мисс Бабочка притаилась в постели и отведала-таки крови того, кто полностью присвоил внимание Баки и вынудил ее, бедняжку, скучать в одиночестве.
Ну, и чего она добилась? Только того, что следующие пять минут Баки суетится вокруг Стива, бинтуя ему руку.
— Завтра же и следа не останется…
— Не вижу противоречий между завтрашней регенерацией и сегодняшней перевязкой! — припечатывает Баки, толкая его на подушки.
Бабочка отправляется ночевать на стол. Стив задремывает, разглядывая финку, самым кончиком впившуюся в середину притолоки. Не забыть убрать ее утром. Не дожидаясь, пока она упадет на голову и сама напомнит о себе.
***
— Скорей выздоравливай, мой хороший. Даже твои ножи тоскуют о тебе.
— Стив… А я-то думал, что очухался… Нет, похоже, ты мне все же снишься…
— Ты слышал…
— Эту ерунду про ножи? Мог бы просто сказать, что переживаешь.
— Очень! Я твердил это как заведенный, только ты не слышал.
— Давно я тут?
— Пятый день.
— И ножи прямо обрыдались от тоски?
— Не смейся, но, по-моему, это правда. На них даже появились пятнышки ржавчины. И они затупились все как один.
— Я же говорил, чтобы ты их не трогал! Передай на словах, что приведу их в порядок, как только вернусь.
***
Ножи умеют ждать. Молча. Они не издают ни звука, когда Баки, все еще прихрамывая, топает мимо своего арсенала на столе прямиком к кровати. Проходя мимо них он обещает:
— Честное слово, завтра наточу.
Стиву он ничего не говорит. Молча подгребает его к себе под бок, лежит какое-то время хмуро глядя в стену. Потом переводит взгляд на все еще торчащую в притолоке финку и довольно хмыкает:
— Ну что, вполне прилично. Твои старания принесли результат. Теперь можно не трястись от страха каждый раз, когда ты режешь овощи.
Когда Баки говорит о ножах, кажется, что он пересказывает семейные байки и предания. Все эти «Боуи», «Танто», «Катран» звучат как имена друзей или родственников.
читать дальшеКогда Стив говорит ему об этом, Баки качает головой:
— Не друзья, Стив. Куда надежнее.
Он вообще в таких случаях не любит вопросы или комментарии. Ножи ведь не вступают в диалог. Ну, значит, и тот, кто рядом, пусть помалкивает.
Разговор Баки с ножами услышать нельзя, а увидеть запросто. Они, похоже, обсуждают тактические вопросы перед боевыми операциями. Возможно, дают друг другу необходимые советы.
Баки взвешивает на ладони тот, который зовут «Кинжал», и Стив прямо-таки слышит негромкое хмыканье многоопытного оружия: «Будь спокоен. Я по-прежнему хорош. Я не подведу. Разве что-то могло измениться за эти годы? С людьми, конечно, случается. Со мной и с тобой - нет».
И, перед тем как убрать кинжал, Баки строит такую виноватую гримасу, что на месте оружия Стив бы непременно повелся и полез успокаивать, тормошить, тискать. Что он и делает. Ну, собственно, на это же и был расчет?
***
— «Стриж» очень прост в использовании. Клинт, метнуть его в цель способна даже женщина! При соответствующей подготовке, конечно. Почему тебе кажется, что управляться с луком проще?
— Не то что бы проще. Но ты уверен, что сейчас подходящий случай?
— А что такого? Мы с тобой Мстители? Мстители. Мы здесь были? Были. Отчего бы не оставить нашу эмблему на приборной доске? Она достаточно большая и теперь уж точно в нерабочем состоянии. И у нас есть еще минут десять в запасе.
— А давай стрелы против ножа! Расстояние между отверстиями — не больше дюйма. Начинаем с нижней точки буквы «А».
—И тому, кто сбился – щелбан в лоб.
— Только, чур — правой рукой!
По прошествии пяти минут:
— Барнс, может, позовем Кэпа?
— Так и скажи, что сдаешься!
— Да просто прямые линии было бы проще насечь, метнув щит ребром.
—Ага, давай тогда уж и Старка позовем. Он нам лазером окантовку награвирует. С завитками и цветочками.
***
Ножи умеют танцевать. Например, девчонка по имени «Бабочка». Что она девчонка – в этом нет сомнения. Только ее Баки иногда поглаживает пальцами правой руки и баюкает в левой ладони. И таскает везде с собой. И эта зараза подбивает Баки на всякие выкрутасы. Когда он мог отказать даме в маленьком капризе?
В общем, когда в жаркий день Стив оставляет Баки всего лишь на пару минут на скамеечке в парке и отлучается за мороженым, эта девица отыгрывает свой сольник. Вернувшись, Стив обнаруживает толпу ребятишек от мала до не очень, обступивших Баки. Левую руку он предусмотрительно сунул в карман, а в правой легко порхает мисс Бабочка. Ее пируэты завораживают. Вон даже парочка мамаш стоит рядом, разинув рты.
— Дяденька, а можно мне попробовать? — пищит какая-то кроха с десятком заколок в редких волосенках и даже подпрыгивает на месте от возбуждения.
Стив понимает, что самое время вмешаться:
— К сожалению, сегодня не получится. Великому фокуснику и чародею требуется отдых. Как считаете, он заслужил свое мороженое?
Из общего согласного вопля вновь выбивается тот же писклявый голосок:
— Даже два!
Стив садится рядом с другом. Тот молниеносно убирает нож и протягивает руку за рожком, а через полминуты, когда все зрители расходятся, уже левой выхватывает у Стива и его мороженое:
— Ты же слышал, что сказала юная леди? Даже два! — заявляет он, по очереди откусывая от ванильного и шоколадного лакомства.
***
— Бак, почему ты всегда таскаешь ножи с собой?
— Потому что они компактны, и их легко спрятать. С автоматом это не прокатит.
— Ну, я имел в виду, зачем они тебе на прогулке?
— Для самообороны.
— А серьезно?
— Стив, ну как же без ножа? Например, хлебушек и колбаску порезать.
— В смысле?
— Ну, вот представь, идешь ты себе, а навстречу – раз! — хлебушек и колбаска. А порезать нечем. И плакал твой перекус бутербродами…
— Да ну тебя, в самом деле!
***
Ножи способны наводить мосты между людьми. Это стало очевидным, когда, пользуясь непереводимой идиомой Баки, «Tchort dyornul» их сократить путь через задворки и подворотни.
Здесь им довелось услышать вопрос, что делают такие хлыщи в столь неподходящем месте. Вопрос прозвучал пьяно, глумливо и не литературно.
Пожилой бродяга, благоухающий крепче любого мусорного бака, только что пристроился на ступеньках давно пустующего дома и примерился расковырять какой-то железкой жестяную банку с консервами. Ответа он, впрочем, не получил, потому что из ниоткуда возникли еще двое бродяг помоложе.
— Наш приятель Томми, похоже, раздобыл сегодня кое-что, чем хочет поделиться с друзьями, — начинает первый.
— Мы поможем тебе, Томми, откупорить эту банку и твои карманы заодно, — подхватывает второй.
Стив не успевает хоть как-то среагировать, а Баки разворачивается на месте и с широкой лучезарной улыбкой направляется к троице, на ходу легко подбрасывая кинжал:
— Томми, что ж ты не сказал своему лучшему другу, что тебе надо помочь с этой банкой?
Кинжал в одну секунду взрезает жестяную крышку аккуратнее любого консервного ножа, а Баки выпрямляется и оглядывается, все так же сияя. И тут же меняется в лице.
— Твои друзья уже ушли? – огорченно спрашивает он Томми.
Точно расстроился, вон, даже брови домиком поднял:
— Хотя правильно. Тебе тут только одному и хватит.
Томми заводит шарманку о том, как он «благодарен вам, мужики», но на всякий случай держится за карман. Видно боится, что нашлись новые охотники до его сегодняшней выручки.
— Можешь не беспокоиться, — говорит Стив.
— За свой карман, — поясняет Баки, — Не оторвется. Он у тебя, вроде, надежно пришит.
Незамысловатая шутка делает свое дело. Они еще какое-то время болтают с жующим Томми. Точнее больше слушают. А он успевает есть и рассказывать. О том, как потерял работу в веломастерской – «забулдыг не держим, будь у тебя хоть трижды золотые руки». О смерти жены – «будь жива Люси, так взяла б меня за шиворот и встряхнула хорошенько, чтоб мозги на место встали». И о том, какая он была, эта Люси, в молодости — «вы такой красоты и не видали».
— Тоже, небось, весело вечерок коротали с девочками? — ухмыляется Томми, облизывая пальцы.
— Весело, — пожимает плечами Стив, — но без девочек.
— Так вы что, эти?.. — запинаясь, мямлит Томми.
Он недоверчиво переводит взгляд со Стива на заскучавшего Баки, который от нечего делать снова вытащил нож и выцарапывает на кирпичной стене вечную формулу всех времен и народов: «Стив + Баки=»
— Да я так, ничего…Просто в наше время это как-то не принято было…
—А уж как это было не принято в наше время! — усмехается Баки и завершает свою бессмертную запись изображением лукавой рожицы с высунутым языком.
***
— Проведывал Томми? И как его первый день на рабочем месте?
— Ну, велогородок, похоже, получил отличного механика.
— Навык не пропьешь? Вот я как раз про это...
— Знаешь, Бак, Люси — это хозяйка велогородка — так всех строит, что морская пехота обзавидуется.
— Снова Люси на его пути? А если волшебного имени будет недостаточно?
— Я посоветовал ей произносит не менее волшебное заклинание: «Стив + Баки =».
— По-моему, я плохо на тебя влияю. С учетом того, что ты нацарапал эту фразу на боковушке тумбочки.
— Баки, я…
— Я ведь, кажется, не разрешал тебе трогать мои ножи?
***
Ножи умеют летать. Когда тот, что называется «Финка» со свистом проносится у самого уха, Стив на секунду ошалевает:
— Мог просто крикнуть, — говорит он, оглядываясь на тело на земле. Из горла убитого торчит рукоять ножа.
— Так быстрее, — Баки выдергивает нож, обтирает и прячет его. — Не учи меня тактике боя.
—Баки, я же просто…
— Ты просто не хочешь, чтобы я убивал. Я тоже этого не хочу. Ни для тебя, ни для меня. Но пока без этого нельзя.
— Это «пока»…
— Растянется еще лет на сто, вероятно… Стив, ну не куксись. Хочешь, я научу тебя некоторым боевым приемам? А то мало ли, вдруг щит дома забудешь.
***
Ножи могут быть теми еще мерзавцами. Это и есть в них самое неприятное. А обои можно и переклеить. Да что там, нужно переклеить! И дверь в спальню заказать новую. Всю дверную коробку, если уж на то пошло. Это о чем говорит? О том, что в метании финки Стив за неделю преуспел. Сила удара и дальность броска – что надо. С меткостью вот все не так радужно.
Баки сказал, что конечная цель – середина дверной притолоки, значит, так тому и быть. Стив уже два раза почти этой цели достиг. Один раз нож, правда, только клюнул, но не впился в древесину. А второй прошел по касательной, отколов приличную щепку. Она оцарапала щеку Баки, который как раз входил в комнату. Баки тогда даже похвалил Стива, сказав, что по смертоносности и непредсказуемости ему уже равных нет. Хотелось бы только, чтобы эти таланты Стива не нанесли значительного урона своим. Потому что всем ясно, с чьего посыла Капитан Америка за нож взялся.
И его, Баки, начнут, конечно, обвинять во всем, начиная с халатного отношения к тренерской работе и кончая организацией диверсий. И станут обзывать Зимним Солдатом. А, поскольку, Стив не любит, когда Баки так обзывают…
В общем, или Стив продолжает работать над точностью метания, или уже нужно думать, где они будут прятать трупы.
***
— Нат, Баки! Это что?
— Это безобидная детская игра в «Ножички».
— В «Земельки»!
— С пехотными штык-ножами?! Еще и Ванду в это втянули.
— Меня не втянули! Я сама!
— Стив, эта милая девочка — та еще мошенница. Она пыталась левитировать нож! А его можно только бросать!
— Мне, как начинающему игроку, полагалась фора!
— Сейчас прогоним тебя и будем играть с Наташей вдвоем.
— США против России? Милитаризмом попахивает.
— А при наличии на поле Соковии — нет?
— А можно мне с вами?
— Ванда, спорим, если бы тут не было Барнса, Стив сначала спросил бы про правила.
— Стив, у нас уже есть США. Какой будет твоя страна?
— Ну… Ваканда?
Спустя время:
— Ого! США, Россия и Соковия почти равны по площади!
— Нат, не резвись! Размеры Ваканды стремятся к нулю. Это печально!
— Зато у нас вибраниум!
— Стив, даже не думай приволочь для игры щит!
***
«Ножи способны ревновать», — отмечает про себя Стив, дергая ладонь из-под подушки и засовывая в рот располосованные пальцы. Мисс Бабочка притаилась в постели и отведала-таки крови того, кто полностью присвоил внимание Баки и вынудил ее, бедняжку, скучать в одиночестве.
Ну, и чего она добилась? Только того, что следующие пять минут Баки суетится вокруг Стива, бинтуя ему руку.
— Завтра же и следа не останется…
— Не вижу противоречий между завтрашней регенерацией и сегодняшней перевязкой! — припечатывает Баки, толкая его на подушки.
Бабочка отправляется ночевать на стол. Стив задремывает, разглядывая финку, самым кончиком впившуюся в середину притолоки. Не забыть убрать ее утром. Не дожидаясь, пока она упадет на голову и сама напомнит о себе.
***
— Скорей выздоравливай, мой хороший. Даже твои ножи тоскуют о тебе.
— Стив… А я-то думал, что очухался… Нет, похоже, ты мне все же снишься…
— Ты слышал…
— Эту ерунду про ножи? Мог бы просто сказать, что переживаешь.
— Очень! Я твердил это как заведенный, только ты не слышал.
— Давно я тут?
— Пятый день.
— И ножи прямо обрыдались от тоски?
— Не смейся, но, по-моему, это правда. На них даже появились пятнышки ржавчины. И они затупились все как один.
— Я же говорил, чтобы ты их не трогал! Передай на словах, что приведу их в порядок, как только вернусь.
***
Ножи умеют ждать. Молча. Они не издают ни звука, когда Баки, все еще прихрамывая, топает мимо своего арсенала на столе прямиком к кровати. Проходя мимо них он обещает:
— Честное слово, завтра наточу.
Стиву он ничего не говорит. Молча подгребает его к себе под бок, лежит какое-то время хмуро глядя в стену. Потом переводит взгляд на все еще торчащую в притолоке финку и довольно хмыкает:
— Ну что, вполне прилично. Твои старания принесли результат. Теперь можно не трястись от страха каждый раз, когда ты режешь овощи.
@темы: Фик вам!
